В номере 4 «Коломенского альманаха» имеется раздел «Победа-55». В нём представлены четыре автора, четыре произведения. Первые два рассказа нет смысла хвалить и не за что ругать. Их нужно просто прочесть. В обоих фактический материал органично сочетается с личными воспоминаниями авторов. Речь идёт о «Штурме Берлина» Михаила Маношкина и «А реальность красивее и драматичнее…» Анатолия Кузовкина. Оба рассказа одинаково интересны и познавательны.
Два других рассказа хотелось бы обсудить. В них нет личных воспоминаний авторов, хотя один из них – «Однажды летом на передовой» Валерия Коржова - написан «по волнам воспоминаний» полковника в отставке С.Д.Романова, более сорока лет прослужившего в органах НКВД-МООП-МВД.
Традиционная неприязнь к особистам в армии общеизвестна, и поэтому выбор героем рассказа оперуполномоченного особого отдела сначала кажется несколько странным. Однако, чем дальше читаешь, тем отчётливей понимаешь, что «особист» чистосердечен и искренен в своих убеждениях и поступках. Он болеет душой за свою родину, искренне пытается как можно лучше выполнять свои обязанности, бесстрашно воюет с врагом, как внутренним, так и внешним. Этот человек - не бездушная машина, бездумно выполняющая свои должностные обязанности. При необходимости «особист» не пугается ответственности, раненый возглавляет остатки батальона матросов, ходит в рукопашную, короче - воюет не хуже других. Вот только не задумывается о цене и средствах, искренне веря, что цель оправдывает всё. Случай с немецким лётчиком что-то сдвинул в душе героя рассказа. «Особист» впервые задумался о соответствии вины и наказания, о сути и цене проступка.
Да, пехотинец Спицын совершил преступление, но какое? Он не сдал найденную в окопе немецкую листовку. Почему? Хотел перейти к немцам или действительно пустил на самокрутки? Ранее «особист» просто арестовал бы Спицына, «как положено», и сдал для дальнейшего разбирательства, «куда надо», прекрасно зная, что того ждёт либо штрафная рота, либо лагеря, либо просто пуля. Спицын совершил преступление, но соответствует ли наказание вине? Эта мысль впервые приходит в голову ранее безупречному «особисту», и тот сам идёт на преступление, спасая несчастного солдата от трибунала. Поступок сколь храбрый, столь и безумный. Ошибись «особист» в оценке Спицына, или донеси кто-либо из окружающих на него, и судьбу самого героя рассказа не трудно предсказать.
В оценке поступка «особиста» автор несколько расплывчат. Кроме вышеозвученной версии он приводит ешё один довольно сентиментальный вариант: «Меня почему-то пощадил немецкий пилот, а я отвёл беду от Спицына». Нет, второй вариант, если и присутствует в поступке героя рассказа, далеко не основной. «Особист» спас Спицына не потому, что он «сегодня добрый». Не знавший ранее сомнений в исполнении закона герой рассказа впервые задумался о цене, мере наказания. Он, впервые сам преступая закон, действительно спас несчастного солдата и понимает это. Потому и не проходит «доброта поступка», не мучают угрызения совести. Наоборот, «по сей день чувствую тепло на сердце оттого, что не дал тогда ход этому делу», - говорит герой рассказа. И хочется верить, что и в дальнейшем он не просто бездумно руководствовался буквой закона.
Рассказ Алексея Курганова «Листья прелые…» вызывает тягостные впечатления, досаду. Начнём с названия. Предыдущие три рассказа имеют названия, отражающие их содержание. «Листья прелые…», да ещё с многоточием, не вызывают никаких ассоциаций с темой рассказа. Да и есть ли тема? О чём написан рассказ А.Курганова? Основан на каких-то действительных событиях, как рассказы предыдущих авторов, или чистый вымысел, фантазия автора? Всё, что известно читателю, - рассказ посвящён некой разведгруппе «Юрий». И только. Судя по тому, что все песонажи рассказа погибают, речь идёт о чистой фантазии. В таком случае автор оказал медвежью услугу разведгруппе «Юрий». Его опус аналогичен тем «героическим байкам», которые критикует в своём рассказе «А реальность красивее и драматичнее…» Анатолий Кузовкин. Видимо, А.Курганов ставил перед собой задачу показать героизм наших разведчиков. Однако весь героизм у него выразился в описании рукопашных схваток и взаимовыручки в бою. Никто не спорит, подобный героизм существует и достоин всяческого уважения, но он из серии героизма по необходимости, когда героизмом приходится расплачиваться за чьи-то ошибки или некомпетентность. Настоящий профессионализм не требует героизма. Хотя и не исключает его.
Рассмотрим сюжет рассказа, если вообще в данном случае можно вести речь о сюжете. Некая разведгруппа в Карпатах пытается уйти от преследующих её немцев. Автор не сообщил читателям ни цели, ни задачи группы, ни тем более её снаряжение. «Опытнейший» командир разведгруппы Фокин, к которому в начале рассказа все обращаются «командир», а в конце – «товарищ майор», фактически погубил своих людей. Мало того, что на встречу с каким-то словацким связным он зачем-то привёл всю свою группу, он ещё и, прекрасно зная местность, не позаботился определить возможные пути отхода, лично лез под пули, рискуя оставить всю группу без руководства в критический момент. В лучших традициях киношных боевиков маленькая разведгруппа (не диверсионный отряд!) захватывает мост, лихо расправляясь с охраной из эсэсовцев! Видимо, автор считает эсэсовцев не столь компетентными, как егерей, профессионализму которых постоянно по ходу бегства поражается майор Фокин. А ведь войска СС были элитной частью гитлеровской армии. Принижая мастерство врага, принижаешь и собственные заслуги в борьбе с ним. И опять же в лучших киношных традициях наши разведчики взрывают мост, неизвестно откуда взявшейся взрывчаткой. Странно, что и в тех же самых киношных традициях «наши» в итоге не оставили с носом «ихних».
Возможно, группу выдал перехваченный словацкий связной. Это ничего не меняет. Опытный командир должен был предусмотреть подобную возможность и её последствия. Совершенно не ясна судьба сержанта Пономаренко, которого «невозможно перехитрить». Трудно представить, как можно совершенно бесшумно убрать прячущегося в густом кустарнике профессионала. Не понятно, зачем было отсылать в конце рассказа радиста? Желание спасти мальчишку? Всем известный эпизод из фильма о Бумбараше? Но, ведь, радист не дурак и не подлец. Бросить товарищей в такой момент? Нужна веская причина, а её нет. Группа задание не выполнила, со связным не встретилась, никаках сведений, требующих доставки, следовательно, не имела. Да если б и имела – есть же рация.
Таким образом, видимо, сам того не желая, автор стараясь показать героизм наших разведчиков, на самом деле изобразил их провал.
И, конечно, рассказ был бы не полон без ещё одного расхожего и модного штампа: органы и «враги народа». Эпизод совершенно лишний, не имеющий к канве повествования никакого отношения, ничего не добавляющий и не объясняющий.
Жаль, что именно этот рассказ А.Курганова попал в раздел, посвящённый 55 годовщине победы над германским фашизмом, возможно заняв место более удачного.
В пятом и шестом номерах «Коломенского альманаха» редакция продолжила публикацию произведений о Великой Отечественной войне Михаила Маношкина: главы из романа «Человечность» (в пятом номере) и рассказ «Генералы и солдаты» (в шестом).
Произведения Михаила Маношкина интересны не «крутизной» героя или закрученной интригой сюжета. Там этого просто нет. Сам являясь непосредственным участником той страшной войны, автор показывает войну как будни, ежедневную трудную работу. Солдаты и офицеры романа даже не подозревают о собственном героизме. Героизм для них стал бытом и повседневностью.
В шестом номере редакция напечатала некролог Михаила Павловича Маношкина. В нём есть такие строки:
«Большая часть литературного наследия писателя не опубликована. Он будет снова и снова приходить к нам в своих книгах, но сам уже не увидит этих публикаций».
Не увидит Михаил Маношкин и публикацию рассказа «Генералы и солдаты». И я рад этому. Потому что, увидев в шестом номере этот рассказ, писатель изрядно бы удивился. Ведь «Генералы и солдаты» - это одна из глав романа «Человечность»! Причём, эта глава и даже под точно таким же названием уже напечатана в предыдущем, пятом номере «Коломенского альманаха»! Неужели редакция альманаха не удосужилась даже прочесть публикуемые материалы? Можно, конечно, принять подобное отношение за безграничное доверие к автору, но я, к сожалению, воспринимаю данный случай как неуважение к человеку, который был, как написано в некрологе, «совестью литературной Коломны, мерилом порядочности и самоотвержения».
К сожалению, война не желает уходить из нашей жизни. Был Афганистан, есть Чечня, солдаты и офицеры гибнут за рубежами нашей страны, неся службу на границах и в составе миротворческих сил. Авторы, помнящие войну с фашистами, уходят. Но где же повести и рассказы о современных героях? Неужели их заменили телерепортажи «с места событий»?
Мне нравятся все номера «Коломенского альманаха» и практически все материалы, в них опубликованные. Редакция делает очень важное, неимоверно трудное дело, и получает в ответ вполне заслуженную похвалу. Вышло уже шесть номеров. Технология отлажена. О каких же трудностях постоянно упоминается? Не хватает материалов? Авторов? Трудно расширить круг? Если посмотреть списки авторов и редколлегии, то невооружённым глазом видно, что редакция печатает в основном себя. Да, в каждом номере присутствуют так называемые «дебютанты». Но каков объём им отводит редакция? И зачем вообще искусственно вводить подобную дискриминацию? Или это нечто типа «гарантии», «квоты» для авторов, не входящих в редакцию? А теперь, видимо, и часть объёма, занимаемая московскими авторами, увеличится за счёт областных. При подобных обстоятельствах многих коломенских писателей и поэтов ждут долгие годы безвестности в родном городе. Хотя мне бы хотелось в этом выводе ошибиться. Однако, привлекая иногородних авторов, редакция «Коломенского альманаха» почти ничего не делает для налаживания контактов с собственными. В каждой газете или журнале всегда указаны адрес редакции и контактные телефоны. Куда посылать отзывы, редакция сообщила, а вот куда прикажете обращаться коломенским авторам, желающим предложить свои произведения для публикации в альманахе? Почему эта трудность до сих пор не преодолена?
Итак, технология отлажена, круг авторов определён, остаются деньги. Финансирование – это, конечно, серьёзная проблема. Без её решения все остальные просто не важны. Альманах существует благодаря поддержке Администрации города Коломна и нескольких спонсоров. Что мешает редакции хотя бы частично сократить финансовые проблемы за счёт предварительной подписки на ежегодник? За несколько лет существования «Коломенского альманаха» редакция вполне могла бы определиться с его востребованностью и окупаемостью. Зачем ежегодно героически преодолевать одни и те же трудности, если есть возможность их хотя бы немного уменьшить?
Я, конечно, не могу знать всех трудностей создания и издания «Коломенского альманаха». Возможно, мои упрёки – просто глупы и неуместны, и я прошу прощения у тех, кого, возможно, обидел. Как я уже сказал, мне ежегодник нравится. Но одними похвалами невозможно изменить сложившуюся ситуацию и уменьшить трудности, которые регулярно приходится преодолевать создателям «Коломенского альманаха». Нам прекрасно известно, чем заканчиваются замалчивание недостатков, отсутствие критики или ограничение её. Славословия приятны всем, а указание недостатков вовсе не всегда является проявлением недоброжелательности. Редакция сама просит читателей присылать отзывы, введён раздел критики. Надеюсь, моё личное мнение не будет воспринято как негативное. У каждого явления есть как достоинства, так и недостатки. «Коломенский альманах» - не исключение, и он пока бесспорно положителен, что очень всех нас радует.
сентябрь 2002г.